Вторая половина сентября 2001. Москва, Кремль. Президент РФ и начальник Генерального штаба ВС РФ. Милитаристские забавы.
Президент суховато поблагодарил генерала за отчёт и подробные ответы на поставленные вопросы, но, против ожидания Квашнина, не отправил того с богом и с глаз долой, а помолчав несколько секунд, поинтересовался:
- Анатолий Васильевич, в процессе нашей беседы у меня создалось впечатление, что Вы не полностью высказались. Вы что-то желаете дополнить сверх того, что я услышал?
Квашнин, по ходу полуторачасового разговора, довольно утомительного, с множеством цифр и информационных выкладок, представленных операторами Генерального штаба для Главнокомандующего, несколько раз взвешивал необходимость высказать периодически свербившее в голове Президенту. Определился же, как часто бывает, после словесного тычка.
- Да, Владимир Владимирович, разрешите задать вопрос.
- Пожалуйста, я слушаю Вас.
- Вопрос в развитие сегодняшней темы. Насколько мне известно, информация об АГ-контуре, об открытии, о его создателе практически сразу была под контролем
соответствующих государственных служб. Входят ли в мою компетенцию сведения о причинах, по которым тема не была засекречена? Причины, по которым
было принято решение двигаться в выбранном направлении?
- Долго Вы решались задать этот вопрос. Да и итоги работы комиссии Вам прекрасно известны. - слегка пошутил Президент, похоже, имевший в виду временной лаг между известными событиями и сегодняшней датой.
Генерал-танкист, заслуживший свои звёзды и должность отнюдь не в пределах Арбатского округа, сделал слабую попытку не елозить, совершая маневры вокруг да около:
- Решение было уже принято.. и исполнялось. - тут же сдулся он, сжевав по пути кое-какое местоимение во фразе.
«..Вами.» - невысказанное прямым и храбрым, вне этого кабинета, генералом, предпринявшим героическое усилие сохранить субординационную осторожность, легко выстроилось в голове Президента.
Главнокомандующий предпочёл пока проигнорировать этот тонкий момент и уточнил по существу вопроса.
- Вас беспокоят какие-либо возможные негативные моменты в плане обороноспособности страны или что-то ещё? - он слегка помог определиться стеснительному наследнику славы советских танковых армий.
- В первую очередь да, я думаю о военном значении. Но есть и другой аспект. - начальник генштаба задумался, подыскивая определение, так, похоже и не решаясь в лоб задать скользкий вопрос Президенту.
Путин, видя его колебания, повторно преодолел неловкость ситуации:
- Вы имеете в виду возможное потенциальное преимущество при засекречивании открытия для нашей страны?
- Да! - не видя негативной реакции руководителя страны, решился главный штабист страны.
- Вопрос на самом деле простой. Сразу после показа действующего прототипа, моего знакомства с Галановым, беседы с ним при участии академика Осипова, я дал поручение оперативно проанализировать ситуацию высококлассному специалисту, курирующему научные вопросы в одной из наших спецслужб. Его вывод был однозначен - засекречивание открытия пользы не принесет, негативных же моментов будет очень много, начиная от отрицательной реакции научного сообщества, враждебного отношения других стран и заканчивая такими обстоятельствами, как невозможность
полностью раскрыть его потенциал в таких условиях. Сам же принцип открытия, будучи воплощен в действующий образец, долго в тайне хранить также не удастся. Работа комиссии подтвердила эти первоначальные выводы. Всё.
У начальника генштаба, вертелось на языке несколько возражений, но несмотря на явное разрешение на обсуждение и дискуссию, видя однозначный ход
мыслей Главнокомандующего, он счел лучшим оставить их при себе. События уже приняли необратимый поворот. Какие-то умники глаголили что-то про извлечение преимуществ и минимизацию негатива в подобных ситуациях.
Президент мазнул взглядом по лицу военачальника и своей властью решив, что любопытству того было скормлено достаточно информации, свернул рандеву.
***
Резиденция Ново-Огарево. Путин.
Закончив встречу в Кремле с главным генштабистом - последнее намеченное на сегодня дело в интересах подопечной страны, и, постепенно отключаясь от обычных забот, властелин Кремля и РФ, вернувшись в личную резиденцию, пару раз прокрутил на пути от красных стен до плавательного бассейна мысли, вынесенные из подготовки к встречи и её итогов.
Армейское новаторство, за последнее полгода развернулось вовсю. В первую очередь, конечно, в теоретическом плане, но и на практике кое-что успели реализовать. Обрадовавшиеся новым горизонтам и возможностям, генералы совместно с оживившимися КБ и предприятиями ВПК предприняли попытки выбить из бюджета новые средства. Или хотя бы перелицевать планы в пользу своих видов ВС. Подковёрная грызня усилилась, а итогом стало следующее решение - в связи с достаточно ограниченными финансовыми возможностями сосредоточиться на предложениях КБ Макеева и московского института теплотехники о модернизации МБР с использованием АГ-контуров. Увеличение дальности и массы доставляемой в «эпицентр взрыва»

Авиационные конструкторы, спокойно и без излишней шумихи, ориентируясь на эффектный успех схватившейся за новые возможности коммерческой гражданской авиации, готовили проекты массовой модернизации парка ВТА и дальнебомбардировочной авиации.
Вечный вопрос - на новое нужны большие деньги. И где их взять в потребных количествах на всё это счастье?
Новые возможности рождали новые вызовы. Чувствительные вопросы ограничения стратегических вооружений привели к нескольким конфликтным ситуациям на российско-американских консультациях по будущему «Договору о сокращении стратегических наступательных потенциалов». Не вляпаться бы в новую гонку вооружений.
Всё было не так просто. И совсем не зря Верховный Главнокомандующий счёл себе возможным урезать невместный интерес Квашнина, сославшись на правдиво-прогнозную аналитику. Тому впрочем не стоило любопытствовать о мотивах Президента. Не тот случай, не то время. Пришло время компромиссов. По крайней мере, сложившиеся на данный момент отношения с США, прогнозы спецслужб, вкупе с новой обстановкой за океаном, складывающейся в свете падения башен ВТЦ, выстраивали определённые, достаточно реалистичные тенденции.
Путин как наяву повторно услышал слова эксперта выступавшего перед СовБезом - «..мы прогнозируем увеличение космического клуба. Спутниками Земли, не самыми передовыми, но вполне функциональными, обзаведутся страны «второго эшелона», освоившие средства вывода на низкую орбиту. Относительная легкость создания новых, с АГ-контурами модификаций ракет-носителей расширила военные возможности этих стран».
Химическое оружие — «атомная бомба для бедных», вкупе с улучшенными средствами доставки подводили потенциальную мину под недавно подписанную конвенцию о запрещении ХО. Которая, кстати, была подписана отнюдь не всеми странами.
Квашнин был не одинок со своими сомнениями. Но положение давало и новые шансы для России. Относительно спокойная (имея в виду отсутствующие глобальные противоречия) обстановка в мире давала возможность сосредоточить усилия на развитии страны.
Намного ранее, на стыке тысячелетий, некий генерал из ФСБ, на которого первоначально была возложена работа по координации дел, связанных с известным открытием, по собственной инициативе настругал огромный и пространный доклад, суть которого сводилась к «не пущать». Оперативно выпросив незапланированную встречу с Президентом, он вырисовал ему мрачный картины того, сего, пятого, десятого, «что будет, если мы не засекретим открытие и не посадим изобретателя под присмотр». Присмотр конечно, организовали. Не без этого. Но мягкий и не обременительный. Изобретатель, очевидно, и не предполагает, что за ним приглядывают. Да и парочка самых настоящих шпионов невдалеке от него в ожидании некоей возможности круги нарезает. «Под колпаком», конечно. Кому положено, за ними наблюдают.
Он тогда едва вытерпел, слушая до конца планы и выводы чекистского предпенсионера. Вскоре генерал занялся другим, более привычным ему делом. Легко, считай, отделался.
После стыковки Прогресса с МИРом «на АГ-контуре» пронаблюдал иную аргументацию при следующей попытке сподвигнуть его скорректировать выбранный курс. - «..начатая НАСА программа, учитывая объем закупаемых у "Антиграва" Локхидом и Боингом установок АГ-контуров и переговоры по лицензированию производства за океаном, позволит США реализовать потенциал управляемой гравитации в космических исследованиях в на порядок превосходящих объемах с соответствующей отдачей. Как коммерческой, так и научной. Ситуация намного серьезней, чем может показаться на первый взгляд. При тех объемах средств, что запланированы за океаном, мы потеряем первенство в космических исследованиях навсегда...»
Какие уже корректировки, после полного открытия миру? Владимир Владимирович был слегка удивлен настойчивости попыток влиять на него в этом вопросе. Выслушал всех несогласных очень внимательно, но их усилия пропали втуне. Он ни на йоту не усомнился в правильности решения. Зачем это? Страна не потянет вторую конфронтацию. А вот мысль о том, что некие согласования между желавшими иного курса проводились заранее, запала в память. Не то, чтобы он о чём то обеспокоился, но заметку себе в голову вписал, предписав самому себе по тщательнее в будущем проанализировать поступки и поведение некоторых облеченных доверием личностей.
Запретить? Какой смысл? Ради важных целей партнеры за океаном просто проигнорируют право. И всё. Антиграв, и государство, в лице держателя контрольного пакета не получит лицензионных отчислений. Судебных иски? В таких ситуациях это вообще не серьезно. Когда разговоры и решения пойдут в таких ценовых и весовых категориях, кого это будет волновать?
Как всё это разруливать? И да, пора навести шорох в МИДе. Не мычат, не телятся. Президент не мог предъявить каких либо реальных претензий руководившему в настоящий момент МИД-ом козыревскому зятю, но его ощущение, что дипломаты не дорабатывают, росло и тянуло корни с до-президентских времён.
***
Однако оставим за высокими кремлевскими стенами и в тихом подмосковном приречном лесочке заботы, печали и тяготы облечённого-нагруженного оными текущего сменноэпохового властелина. Оставим и вернёмся к нашему герою, обдумывавшему и решавшему, подобно Президенту страны, дела(в чём то, возможно, более важные, чем у кремлёвца, если смотреть с позиций развития рода хумансов-типа-разумных) и делишки (скромно-личные, уже не абстрактно-общечеловечье-важные, а те, которые ближе к себе любимому/греют седалище/радуют душу).
***
Тогда же. Квартира на Ленинском проспекте. Виталий.
Через пару недель - в МГУ. На физфак. Попробовать себя (слегка так, в тех пределах, на которые уговорили) на преподавательской стезе. Там будет межвузовский практикум. Соорганизованный "под него" и его антиграв. "Теория и практика управляемой гравитации". Это войдет в историю. О пафос, пафос, пафос! Первооткрыватель прочтёт пару обзорных лекций. И лаборанты под его доброжелательным взглядом-наблюдением будут собирать на виду аудитории демонстрационные АГ-контуры. Парой занятий спустя придёт очередь студиозусов.
Но его волнует другое. До дрожжи в руках и слабости в коленях. Физфак МГУ. 5 курс. Там будет она. Юлия. Он снова увидит её.
***
Мировая известность, вкупе с признанием, новыми знакомствами, принесла практически неограниченную возможность реализовывать собственные расширившиеся научные интересы - желание подстроить под открытие прочную теоретическую базу. Любопытным фактом стало невольное вовлечение в «новые-старые» споры. Особенно «увлекательной» стала ругань между оживившимися было противниками ОТО и сторонниками классической общепринятой теории. Поразмышляв, Виталий просто и незатейливо отказался от попыток первых, ведомых бывшим ректором МГУ и вице-президентом советской АН Логуновым, вовлечь его в дискуссию на своей стороне. Релятивистская теория гравитации, по мнению Галанова, так и «не взлетела». Каждое очередное новое открытие, подтверждавшее ОТО, лишало альтернативы немногих аргументов в их пользу. АГ-контур, и явление управляемой гравитации, согласно уверенности первооткрывателя, необходимо было встраивать в господствующую систему взглядов, а не пытаться сломать её.
Но споры между разными научными школами выглядели и были известными и нормальными трениями. Плоды глумления над знаниями подносились полчищами биоинформационщиков, контактёров и прочих весельчаков всех сортов. Открытие явления управляемой гравитации взбодрило их, придав +1000% к настойчивости и архиувернности в своей правоте. Самые известные успели родить пару-тройку книжек с возгласами «я был прав!». А вполне себе респектабельные издания, радостные от по прежнему бурлящей темы, не устояли под натиском подобной публики, частенько предоставляя им трибуну. Закрыв «доступ к телу» для страждущих приобщиться и погреться (заодно и порыться)в лучах чужой популярности, Галанов никоим образом не мог запретить своеобразным, отнюдь не всегда корыстолюбивым, но не менее от этого оригинальным личностям на страницах обычных и электронных СМИ призывать и записывать его в свои свидетели и пророки. На фоне экзерсисов, бредогонства и воплей подобных чудесантов, десяток метализированно-дублёно-кожаных фанов в клубе на недавнем концерте Катарсиса, распознавших научного скромника под руку с загадочной сумрачной красавицей и пожелавших запечатлеть себя с ними в фотоскрижалях истории выглядели милыми и вежливыми фриками. Попросившими о такой скромной мелочи, в которой не было ну просто никакой возможности отказать.
***
Конец сентября 2001. Марина.
На Витальчика я дулась две недели. после его возвращения. Приехал он с моря в середине сентября. При первой возможности (когда удобно и он не контролирует процесс) обозрела “мою прелесть». Что сказать? Загар словил, расслабленность некая чувствуется, как положено за хорошим отдыхом. Словно школьник, которому родители продлили каникулы. Радуюсь. За него, блин.
На строгую училку, готовую вцепиться-попортить настроение счастливчику, я не потянула, категорию потребных внутренних атрибутов стервозности и вырвиглазности не набрала. Да и контингент общения мой такой - сами кому хочешь глаз вырвут. Куда там мелко-злобным проделкам школьных скучающих лоботрясов с бушующими гормонами.
Ну как сказать дулась? Мягко дала понять, что расстроена. Фыркать демонстративно и не думала. Боже упаси! Рано пока. Такое. Себе. Позволять.
Грустно. Нежно. Смотрела него. При случае. Пару раз, не больше. И продолжала старательно работать, занимаясь тем, чем занималась до "взора, невольно скользнувшего". Как трудно совмещать следующие вещи - играть, но не переигрывать, успевать делать настоящую работу как положено, а не на "лишь бы отстали"!
Верю, надеюсь, ой.. не люблю ещё, но что-то подобное получается? Подобное это про совмещение или про чувство? Цезариха я или нет? В обоих аспектах.
Отношения у нас с ним начальственно-подчиненные пока. Причем сверху смотрю не я. Но свое положение он явно никак не реализует. Замечу, что по прежнему вежлив, не жлобив и самомнение ещё не успел прокачать в отрицательных смыслах. Хотя мог бы. В общем, в порядке у него с этим все. Достойно ведёт себя. Мне это нравится, аж жуть. Если такой эпитет применим.
Итого. Продолжить попытки сравнять весовые категории в личных отношениях, которые будут по приоритету над остальными сферами

Как я уже сказала, меня хватило на полмесяца. Закончилось тем, что я ему язык показала. После того, как он подшучивал надо мной. Сил делать вид, что сержусь, уже не было.
Немного погодя, когда мы оказались не просто вдвоём, а в определённой недосягаемости для других, скажем так, он снова умудрился меня подразнить. Сначала подумала, притиснет, наконец. Прикидываю, что позволить, что нет. Чего ограничу. Время у меня было. Пару-другую секунд. Пока надвиснет. Надо мной. Заранее оперлась. Попой к стене.
Я сегодня к брючному костюмю туфли подобрала. У них одно название, а не каблук. Для меня - считай- что и нет вообще. А то, я частенько его парой другой сантиметров оказывалась выше. Знать надо, что одевать. Правда к вечеру ноги устают. Расслабон только после душа наступает такой.. такой, что массаж для ножек хоть бы кто-нибудь сделал.
Ну, я знаю одного кандидата. Вон, приближается. Почти дошел. Правда, тут другим массажем сближение вырисовывается. Соединительным, объединяющим. Хихи. В стремлении к высотам счастья.
Приблизился. И глядит. Ну-ну. Улыбается. Уголком губу тянешь. Что, у заокеанца какого-нибудь на переговорах подсмотрел? Не замечала вроде раньше такого за тобой. Ну, молодец. У тебя искренней выходит. А я верю? Почти. Ок, верю. Дальше что?
Так. Глазами ласкаешь. Так это называется? Туда-сюда, туда-обратно. Тебе приятно и мне приятно. Для начала сойдет

Детская подколка, которой "по секрету", делилась подружка, такая же малолетняя дипломатская дочка, в голову влезла. Как влезла, так и выпала. Не до ностальгирования сейчас.
И Витальчик снова меня обломал. Вернул мне «загадочную улыбку» и всё! Кто с кем играет, а!?
***
Так, пригласил бы ты меня снова. Чем не вариант? Куда-нибудь. Привередничать не собираюсь, честно-честно. Эх, мечты-мечты.. пора-пора сделать намёк. Что-то на вроде - «В ТОТ раз было весело.» А что? Куда проще? Главное, к месту вставить. И улыбнуться при этом ему. Такое пойдет. Должен сообразить, что к чему.